Слишком много убийств - Страница 78

Когда Кармайн вошел в спальню, его жена все еще сидела у кроватки, которую перенесли из детской. Подогнув под себя ноги и сгорбившись, Дездемона смотрела на спящего ребенка.

Кармайн не стал ей мешать. Нашел другой стул, сел напротив — так, чтобы не загораживать сына. Щеки жены были сухими, из-за скрюченной позы нельзя было понять, дрожит Дездемона или нет. Лицо выражало жесткую решительность, но глаза светились любовью.

— Мне нужны подробности, — сказал он сухо.

— Спрашивай.

— Можешь его описать?

— В общих чертах. Рост средний — не высокий и не низкий. Думаю, хорошо тренированный. Быстрая реакция. Пистолет автоматический, калибр, кажется, двадцать второй. Без глушителя, так что выстрелы наделали бы много шуму, хотя я ничего не слышала. Он, наверное, застрелил ту несчастную в лодочном домике?

— Нет, она была задушена, — спокойно ответил Кармайн. — Пистолет, должно быть, взял на случай непредвиденных обстоятельств. Ты стала таким обстоятельством.

— Труднее всего совладать со своим страхом, — сказала она ровным голосом. — Когда я вижу Джулиана, получается лучше. Нет ничего глупее, чем забиться в угол и трястись, что нечто подобное может произойти снова, но как раз этого мне сейчас больше всего хочется. Нужно это как-то переварить, и ради Джулиана я справлюсь. Посмотри на него! Сегодня ему в первый раз в жизни пришлось нырять, он понятия не имел, что происходит, но с ним была я.

— Джулиан еще слишком мал, вряд ли он запомнит это происшествие.

— Это мы узнаем, когда он снова увидит гавань или мы пойдем купаться в бассейн. Если остались какие-то травмирующие воспоминания, то они себя проявят.

— Не будем переживать заранее. Посмотри на него, Дездемона! Наш сын мирно спит. Он не просыпался с криками? Не метался во сне?

— Нет.

— Я не волнуюсь за малыша, он — наполовину я, — сказал Кармайн с улыбкой. — Твой английский дух не позволяет тебе дать волю чувствам, ты стараешься подавить их логикой. Но ты человек. Было бы странно, если бы у тебя не осталось шрамов, и самый глубокий из них — страх, что это может повториться. Моя мать — она во всем винит себя — оправится не раньше чем через несколько месяцев. Если ты действительно хочешь маленького брата или сестру для Джулиана, не оглядывайся на сегодняшний день. Самокопание тут не поможет, моя прекрасная леди. Займись каким-нибудь делом и наслаждайся тем, что имеешь — что мы имеем. Нельзя позволить ублюдку разрушать нас, разрушать нашу семью. Не старайся забыть. Время само все сделает за тебя. — Главный козырь Кармайн приберег под конец. — Как бы то ни было, Дездемона, ты одержала верх! Вы с Джулианом отделались купанием в холодной воде. Ты — победительница, так же как в тот раз, когда тебе пришлось заниматься воздушной гимнастикой на здании страховой компании. То, что произошло сегодня, должно укрепить твою веру в себя.

Дездемона улыбнулась и перевела взгляд от сына к мужу.

— Да, похоже, ты прав. — Она распрямилась и поежилась. — Боже, как я испугалась! Кажется, целую вечность стояла, не зная, куда деваться. Потом вдруг посмотрела на воду — по-настоящему посмотрела — и увидела, что наступил прилив. Берег там круто уходит под воду, я знала, что смогу скрыться с головой. Как только у меня появился план, будто гора с плеч свалилась. Бедняжка Джулиан! — Ее глаза тревожно расширились. — Надо же, Кармайн, оба раза я осталась жива только благодаря своему росту! Однако тогда я была в гораздо лучшей форме — часто ходила в походы. Надо срочно заняться спортом. Я проленилась больше года, и сегодня это сказалось. Мне повезло, что убийца не стал нас преследовать, я выбралась на берег совершенно обессиленная. Если бы Сэма не оказалось в саду, мы бы погибли.

— О походах пока придется забыть, — сказал Кармайн, притягивая Дездемону к себе на колени. — Почему бы тебе не сходить в спортзал? В один из этих новых фитнес-клубов?

— Нет уж, лучше я буду тренироваться дома. Знаю, это глупо, но я хочу быть рядом с Джулианом.

— Обещаю, что не буду опекать его позже. Вряд ли у меня это получится, даже если я захочу. Он и в самом деле наполовину ты. Спасибо тебе, милый. Теперь я чувствую себя намного лучше. Что ты еще хочешь знать?

— Как можно больше о внешности мерзавца.

— Его лицо было скрыто балаклавой цвета хаки.

— Чем?

— Балаклавой. Такая вязаная штуковина с прорезями для глаз и рта. Я была довольно далеко от него — сидела на скамейке, когда он вышел из лодочного домика. Сколько это? Метров двенадцать, пятнадцать? Я видела, как блестели его глаза, но не рассмотрела их цвет и форму, а брови были скрыты. На руках перчатки.

— Экипирован как лыжник.

— Да, точно! И пятнистый, как фризская корова. На нем была камуфляжная одежда, зелено-буро-оливковая: куртка и мешковатые брюки, заправленные в армейские ботинки. Пока я тут сидела с Джулианом, мне пришло в голову, что он неспроста так оделся — хотел затеряться среди кустов. Он пришел по берегу.

— Ты сразу увидела оружие?

— Да, сразу. Он не ожидал, что кого-то встретит, но был начеку. Поднял пистолет, как только меня заметил. Одно я знаю наверняка, Кармайн, — стрелок он профессиональный. Когда я передвинулась и сбила ему прицел, он стал целиться мне в голову. На таком расстоянии и с малокалиберным оружием он бы не промазал. Видишь, — сказала она гордо, — недаром я жена полицейского, понимаю, что к чему.

— Он, вероятно, давно наблюдал за нашим домом и знал обо всех наших передвижениях. Треклятый телескоп в пентхаусе Скепса был направлен на восточный берег! А потом телескоп исчез… Но им явно продолжали пользоваться. — Кармайн обнял Дездемону и поцеловал в щеку. — Я думал, виной просто страсть к подглядыванию — в случае Скепса так, возможно, и было. Однако кто-то нашел прибору более практическое применение.